Снегурочка

Как-то раз, в полнолунную ночь пятницы тринадцатого, в один стоявший на окраине дом кто-то постучал. «Кто там?» – скукожившись от страха, спросили старик со старухой. «Это я, ваша внучка Снегурочка», – прошелестел за дверью жуткий голос, и, повинуясь ему, старики дверь открыли. Всю зиму монстр питался кровью целой деревни, а весной выволокли Снегурку из избы за косы и сожгли ведьму на костре. Мораль: смотреть надо, кого по ночам в дом пускаешь.

Емеля

Жил-был на свете Емеля. И была у него «крыша» – друган крутой, авторитет по кликухе Щука. Стоило только Емеле сказать «по-щучьему велению, по-моему хотению», как все выполнялось. Емеля заставлял ведра бегать за водой, топор за дровами, а потом женился на дочери президента, купил себе депутатский мандат и стал ездить в Думу на своем диване. Мораль: друганов себе правильных выбирать надо.

– Все, хватит! – закруглилась Варька, пожалев Нарка, которому, с его ранением, ржать как конь явно не полагалось. Кеша разочарованно вздохнул и подставил крыло, чтобы Варьке с Наркотом было удобнее взобраться к нему на спину.

– А может, еще одну сказку, графиня, а? Тайком от всех? – прошелестел дракон, оторвавшись от земли на порядочное расстояние.

– Не по-товарищески это, Кеша, – укорила его Варька, а Нарк фыркнул. – Слушайте! – оживилась графиня. – Совсем забыла! Почему же мне самого главного-то не сказал никто? Я уже веселая вдова или, почему бы то ни было, еще нет?

– Еще нет, – флегматично ответил дракон.

– А почему? – возмутилась Варька, оставшаяся втайне без памяти довольной полученным известием.

– Болдани сбежал еще до начала сражения, – пояснил Нарк. – Руальд уж так расстраивался, что ему не удалось вас с Хай-Ри осчастливить. А Хай-Ри поклялся, что в следующий раз он не будет ни на кого надеяться, а снесет голову твоему мужу сам.

– О Боже! – застонала графиня и мысленно попросила у Господа Бога поберечь здоровье законного супруга как можно дольше. Хотя бы до тех пор, пока ей не захочется замуж. Кеша сделал еще несколько взмахов крыльями, и Варька увидела высокие башни своего замка.

– Ну, вот и мой Тьен, – тяжко вздохнула она. – Мы дома. Приключения кончились.

Глава двенадцатая,

в которой девицы де Крус снова проявляют тараканью активность.

Утром Варьку подняли ни свет ни заря. Настолько рано, что даже Хай-Ри не успел еще проснуться и покинуть ее постель.

– Графиня Эллен Греневская, – возвестил слуга.

– Эллен? В такую рань? – Поразилась Варька, знавшая, как любит Эллен поспать. – Ну это точно теперь случилось что-нибудь.

Как всегда, Варька оказалась права. Влетевшая в ее спальню Эллен была мрачнее тучи. Она даже не повела бровью в сторону поспешно застегивавшего камзол Хай-Ри. Сказать, что Эллен была не в духе, – это ничего не сказать. Графиня Греневская была в крайней степени раздраженности.

– Эллен? Что случилось? – нахмурилась Варька, ожидая самого худшего.

– На, читай! – И Эллен протянула Варьке какую-то записку.

– Что это?

– Ты читай-читай.

Варька сунула нос в конец послания и увидела неприятно знакомую подпись девиц де Крус.

– Бог ты мой, они и до тебя добрались…

Послание девиц де Крус представляло собой письмо, обливающее грязью какого-то рыцаря Луиджи.

– Что это за рыцарь такой? – удивилась Варька. – И почему, интересно, эти кошелки решились поведать о его недостатках именно тебе?

– Это рыцарь моего сердца, – призналась Эллен.

– Извини, я не знала.

– Да никто не знал! – Рассерженно стукнула ладонью по столу Эллен. – И не должен был знать. Мы с Луиджи тайно обручились.

– А почему тайно? – удивилась Варька – Что, родители были против?

– Какие родители?! Захотелось нам так. Романтика все-таки… И потом… Я не хотела афишировать, что я – помолвленная дама. Мало ли… Тем более что его сейчас нет со мной рядом.

– А где он, кстати?

– Отправился в крестовый поход! Где… ты же знаешь эти дурацкие рыцарские традиции…

– Понятно…

– Я и так уже его ждать замучилась, а тут эти… – расстроенно всплеснула руками Эллен.

– Ну и чего ты расстраиваешься теперь, ты скажи мне? Ты же не приняла всерьез эту чушню? – помахала письмом Варька.

– Не приняла. Но знаешь как неприятно?

– Представляю… Написали бы они мне такое про Хай-Ри, я бы тоже не обрадовалась. Даже понимая, что это все – вранье стопроцентное.

– А они к твоему пирату клинья не подбивали еще?

– Да нет вроде. Хотя если честно, все равно это бесполезно было бы. Он у меня такой правильный, что я никак не могу понять, что он вообще на пиратском корабле делал.

– Ну и хорошо, что правильный. За таких и надо замуж выходить…

– Да не хочу я за него замуж, Эллен, понимаешь?

– Честно говоря, не очень. Почему?

– Не знаю. Это трудно объяснить. Хай-Ри мне нравится. Очень нравится. Он умеет быть таким потрясающе внимательным, нежно-колючим и галантным… Он такой спокойный, тонкий, изысканный, велеречивый и даже какой-то интеллигентно-воспитанный… Мне хорошо с ним. Наверное, я к нему привыкла. А может – просто слишком им увлеклась. И если честно, я даже не знаю, почему не хочу связывать с ним свою жизнь. Просто… Иногда мне кажется, что Хай-Ри недостаточно меня любит. Что он женится на мне больше потому, что так надо, а не потому, что ему этого хочется. Ты знаешь, как меня иногда достает все это его рыцарство?! Понимаешь, Эллен, я не уверена в его чувствах. Особенно потому, что пират все время пытается их скрыть. Он постоянно считает, что я веду себя неподобающим образом и что я легкомысленная. А я не хочу скрывать наши отношения, о которых все равно все знают! Ты понимаешь, когда он тайком пробирается ко мне в спальню или выскальзывает из нее, я чувствую себя просто мерзко. Слуги упорно отворачиваются, делая вид, что этого не видят, а наши общие знакомые вполне одобряют такое рыцарское поведение.

– По-моему, ты совершенно напрасно сомневаешься в чувствах Хай-Ри. Ты просто не всегда замечаешь, какими глазами он на тебя смотрит, как он доволен, когда ты хорошо выглядишь, как он все время стремится показать, что ты ему принадлежишь…

– Ты думаешь? – с надеждой воззрилась на Эллен Варька.

– Я же не слепая.

– А у меня иногда такое ощущение, что Хай-Ри заставляет себя меня любить, – вздохнула графиня. – И что он сам страдает от своих чувств. Хай-Ри же совершенно меня не одобряет. Ни в чем. Мне даже иногда кажется, что он сам на себя злится за то, что так мной увлечен. Ты понимаешь, мы с ним слишком разные. Он такой методичный, пунктуальный, аккуратный, точный до мелочей. Он знает, как все должно быть на самом деле, и хочет, чтобы так оно и было. А я так не могу. Я не очень ответственная, не слишком правильная и не очень придерживаюсь традиций. Поэтому и дружу со всякими Кешами, Вулиметрами, Ухринами и Нарками, что, кстати, жутко бесит Хай-Ри. Я хочу, чтобы пират мне принадлежал. Все. Неужели это так много? Ты знаешь, если бы он не упирался со своей правильностью и вел себя как нормальный мужик – я бы никого больше не искала. Мало того. Я бы и замуж за него вышла. Если бы он был более человечным. Не таким правильным, не таким моральным, не таким занудным. Хай-Ри ведь вполне умеет таким быть! Ты думаешь, почему он мне нравится? Ты не представляешь, Эллен, каким он может быть классным! До умопомрачения милым, нежным, предупредительным, джентльменистым… Когда Хай-Ри забывает, что он рыцарь, и улыбается мне своей очумительной улыбкой, я просто голову от него теряю!

– Ты знаешь, я тебя понимаю. Если честно, меня рыцарское поведение моего Луиджи раздражает не меньше. Ну зачем он потащился в этот крестовый поход? Чтобы доказать, что он меня достоин? Так мне не надо ничего доказывать. Я и так его люблю. Просто… я иногда жутко устаю от одиночества. А когда он долго мне не пишет, в голову лезут разные не очень хорошие мысли.